За время существования лагеря «АЛЖИР» через него прошло свыше 20 тысяч женщин. Акмолинский лагерь жен изменников родины — именно под этой вывеской он принимал своих узниц, практически обретая их на верную гибель. Жена, мать, дочь, сестра «врага народа» — именно такой термин придумал Ежов в годы сталинских политических репрессий для несчастных женщин, чтобы собрать их в этом жутком месте и превратить их существование в сущий ад.
Этапом в настоящий ад
История лагеря, находящегося под Акмолинском, началась в середине августа 1937 года с подписания наркомом внутренних дел Николаем Ежовым указа о том, что все родственницы осужденных за вредительство и шпионскую деятельность подлежат аресту и этапированию в специальные лагеря. С этого момента родственники так называемых врагов народа стали официально преследоваться. На каждого из семьи «врага» заводилась специальная карточка, по которой уже можно было судить о степени социальной опасности того или иного домочадца. В их жилищах проводились частые обыски с изъятием всех вещей, которые были запрещены: литература, документы, драгоценности.
Существовал ограниченный список вещей, которые женщины имели право взять с собой в лагерь. Это одежда, обувь, нижнее белье и предметы личной гигиены.
В 1938 году уже первых узниц приняли этапом в Акмолинском лагере. География этапируемых была обширная, целыми вагонами отправляли женщин из Москвы, Ленинграда, Ростова, Иркутска в совершенно необорудованных вагонах под перевозку людей. Прибывая в голую степь в сорокаградусный мороз и выжив в неотапливаемом вагоне, они попадали в ад: предстоял путь до лагеря в холодном автозаке.
Но и бараки лагерные не могли встретить теплом этих несчастных женщин. Сделанные из самана (глины и соломы), они практически не отапливались. Внутри каждого барака располагались трехъярусные дощатые нары, естественно без мягких постелей и подушек. Каждый барак вмещал в себя по триста человек, поэтому даже жесткие доски нар воспринимались как подарок судьбы, так как те, кому не досталось на них места, вынуждены были спать на промерзшем полу, зарабатывая самые жуткие болезни. Окна в этих бараках находились под потолком, в них отсутствовали стекла, а чтобы совсем не замерзнуть, узницы вынуждены были затыкать их ветошью, которая в лютые морозы слабо могла сдерживать холод.
Норма расхода воды на каждую заключенную предполагала 1 ведро воды в неделю. На каждый барак имелось по одному умывальнику. Лагерь по периметру был обнесен колючей проволокой в несколько рядов, хотя сбежать из него было и так нереально. Строжайше запрещались переписка и посылки с воли.
Жены и соучастницы
Многие женщины известных советских деятелей отбывали здесь наказание на общих со всеми условиях. Поблажек никому не делалось, ведь в глазах сталинского руководства они считались соучастницами «врагов народа», потому как, по мнению вождя, они не могли не знать о незаконной деятельности своих мужей. Раз не донесли на них, значит, сочувствовали и подлежат наказанию за соучастие.
Известные узницы
Можно сказать, что в этом лагере сидели представители всех слоев элиты: певица Лидия Русланова, театральный деятель Наталья Сац, Рахиль Мессерер-Плисецкая, мать известной балерины, сестра маршала Тухачевского – Елизавета Арватова-Тухачевская, жена Николая Бухарина, жена Михаила Калинина и многие другие женщины. Причем среди узниц не было ни одной осужденной, вместо суда органы НКВД вручали письменное уведомление об итогах совещания и требовали расписаться в ознакомлении с документом, приписывающим место назначения и срок пребывания.
Дети «АЛЖИРа»
Официально властям запрещалось ссылать в лагеря беременных женщин, на это существовал приказ Ежова, но формально этот запрет никто не соблюдал. Есть тому немало свидетельств о беременных узницах, и даже имеется статистика о родившихся в стенах Акмолинского лагеря. Так, с 1938 по 1953 гг. в неволе родилось 1507 детей, но эти данные могут быть занижены тогдашними властями. Во всяком случае, есть версии о том, что эта цифра может быть гораздо выше ввиду высокой смертности новорожденных из-за условий быта. Дети в лагере проживали с матерями до трех лет, потом их увозили в детские дома, тем самым давая понять несчастным матерям, что государство способно лучше воспитать детей, нежели они — «пособницы изменников родины». И это тоже была задумка органов НКВД и Ежова по превращению условий пребывания в лагере близким к адским.
Камыш как топливо
В степи не росли деревья, поэтому чтобы обогреть бараки, приходилось на ближайших озерах собирать камыш. Даже в самые суровые морозы на эту работу выгоняли всех узниц. Участники тех событий рассказывают о множественных случаях обморожения, ведь камыш приходилось выдалбливать лопатами изо льда, и даже теплая одежда, выдаваемая женщинам в лагере, не спасала их от холода.
Трое суток карцера за луковицу
В лагере был свой небольшой сад. Несмотря на не очень подходящий для этого климат, там трудились узницы, выращивая лук, капусту, помидоры, огурцы, также имелись кусты вишни, росли яблоки и груши. Существовал запрет на то, чтобы женщины кушали продукцию сада, а если ловили с поличным, то сурово могли наказать. Одна из бывших узниц, Анфиса Кукушкина, рассказывала о том, что за пронесенную в барак луковицу давали трое суток карцера.
Глоток свободы и конец «АЛЖИРа»
Первые узницы освободились из лагеря в 1946 году, но эта свобода была формальной. Существовал план на местной ткацкой фабрике, по которому нужно было отчитаться лагерному начальству. Женщины продолжали работать, не имея права возразить руководству. Однако к 1953 году лагерь полностью был ликвидирован. В настоящее время на месте лагеря находится мемориал, открытый в 2007 году.
Нашли нарушение? Пожаловаться на содержание