Около половины людей в мире используют второй язык в повседневной жизни. Некоторые области мира, такие как Швейцария или Сингапур, являются горячими точками для полиглотов, где фактически все говорят на двух или больше языках. Даже в странах, где один официальный язык и большинство людей не говорит на других языках, проживает немало людей, которые говорят на родном языке с семьей и друзьями.
Что такое двуязычие?
Наивное представление о двуязычном человеке заключается в том, что он с одинаковой легкостью использует оба языка. Однако этот вид «уравновешенного» билингвизма крайне редок. В подавляющем большинстве случаев у двуязычных людей есть доминантный родной язык и второй язык, который они используют свободно, но все же, прилагая некоторое усилие.
Это как раз тот вид двуязычных людей, о которых испанский психолог Альберт Коста и его коллеги опубликовали исследование статье в журнале Current Directions in Psychological Science.
Коста и его коллеги работают в Барселоне – еще одном популярном городе, где двуязычие очень распространено. Многие люди здесь говорят и на испанском и на каталанском языке.
Команда интересовалась тем, как обдумывание проблемы на втором (не родном) языке может повлиять на принятие решений. С первого взгляда может показаться, что, поскольку второй язык требует больших усилий, решения принимать сложнее и сами решения часто оказываются неверными. Однако это не совсем так.
Лингвистический детерминизм
Во-первых, стоит обратить отдельное внимание на то, что исследование Косты не фокусировалось на том, как определенный язык влияет на мыслительные процессы.
Раньше многие психологи полагали, что мысли были не более чем речью, обращенной внутрь себя. И поскольку каждый язык объясняет окружающий мир по-своему, они предполагали, что язык, на котором мы говорим, определяет то, как мы мыслим. Эта идея известна как «лингвистический детерминизм», и она было полностью опровергнута большинством признанных психологов и лингвистов.
Типы поставленных задач
Коста и коллеги рассматривали то, как люди принимают решения, обдумывая проблему на втором языке, независимо от того, каким может быть этот язык.
Таким образом, проблема исследования состояла в том, чтобы определить, влияют ли дополнительные усилия, расходуемые на язык, на способность человека принять правильное решение. Оказалось, что влияют, но не совсем так, как можно было бы ожидать.
Исследователи рассматривали принятие решений на втором языке в трех типах проблем:
- Потери, прибыль и риски.
- Причина и следствие.
- Моральные дилеммы.
Мы уже много знаем о том, как обычно люди принимают решения в этих сферах, поэтому стоит сравнить эти данные с принятием решений на втором языке.
Потери, прибыль и риск
Предположим, вам предлагают один доллар. А затем предлагают бросить монету, и, если выпадет решка, то вам придется отдать доллар назад, если орел, то вы получите еще полтора доллара. Если повезет, прибыль составит два с половиной доллара. Рискнете?
Вероятно, нет. Большинство людей предпочитает точный выигрыш размером в 1 $ равному шансу получить 2.50 $ или потерять все.
Многие исследования показывают, что люди оценивают размер потери значительно выше размера прибыли. Это известно как нерасположенность к риску. Однако с математической точки зрения это – отличное предложение, поскольку вероятный выигрыш выше верного презента.
Нерасположенность к риску, вероятно, является интуитивно врожденной реакцией, которая влияет на процесс принятия решений.
Когда Коста предлагал решить эту проблему участникам, говорящим на втором языке, нерасположенность к риску исчезла, и они готовы были рискнуть. По-видимому, когда люди используют свой второй язык, они больше не полагаются на врожденную интуицию, а вместо этого думают рационально. Обдумывая вопрос на втором языке, по крайней мере, с логической точки зрения, участники приняли лучшее, более рациональное решение.
Причинно-следственные связи
Людям необходимо знать причину того, почему происходят определенные вещи. Знание причинно-следственных связей позволяет нам обрести иллюзию контроля и уверенности, таким образом, мы часто находим эти связи даже там, где их нет. Именно это становится причиной возникновения суеверий и популярности талисманов. Например, взяв с собой удачливую кроличью лапку, мы абсолютно уверены в том, что нам сегодня повезет.
В лаборатории довольно легко заставить участников поверить в то, что они контролируют устройство (например, сигнальные огни), в то время как на самом деле устройство изначально запрограммировало их поведение и люди сами следуют за повторяющимся узором огней.
Обычно люди легко становятся жертвами логических ошибок, особенно в плане причинно-следственных связей. Однако использование второго, более сложного языка позволяет им принимать рациональные, логические решения.
Моральные дилеммы
Над процессом принятия решений морального характера всегда доминируют интуиция и эмоции.
В одной известной моральной дилемме вам предлагают представить себя на пешеходном мосту над железнодорожной шахтерской линией. По рельсам мчится тяжелая дрезина. Пять рабочих стоят на путях, им некуда отойти, а тележка мчится к ним. Очень крупный мужчина стоит перед вами на пешеходном мосту. Если вы столкнете его моста, упавшее тело остановит тележку. Мужчина умрет, но вы спасете жизни пяти рабочих. Пошли бы вы на такое?
Самые ужасные пытки в истории древнего мира
Зачем кошки несут убитых животных домой
Что происходит, когда собака облизывает лицо человека?
Некоторые люди рассматривают эту дилемму с утилитарной точки зрения и отвечают «да» – благо большинства превыше блага одного человека. Однако большинство говорит «нет», принимая решение личной и абсолютной моральной точки зрения: убийство является неправильным, даже если в процессе оно спасает больше жизней.
Люди, размышлявшие над этой дилеммой на неродном языке, чаще всего занимали утилитарную позицию и принимали логическое решение спасти большинство жизней, пожертвовав одной.
Выводы
Во всех трех случаях при использовании второго языка в процессе принятия решений наблюдается изменение от интуитивного мышления к рациональному. Это немного неожиданно, ведь рациональное мышление требует больших усилий, чем интуитивное, и в купе с усилиями, затрачиваемыми на второй язык, по идее, люди должны принимать самые простые и не всегда самые правильные решения.
Однако важно понять, что именно заставляет нас затрачивать усилия при использовании второго языка. Это не когнитивные ресурсы, а скорее постоянная необходимость заблокировать внушенные лингвистические и мысленные образцы поведения. Когда мы говорим на втором языке, мы вынуждены подавлять родной язык, чтобы его влияние не отвлекало. Также, когда мы думаем рационально, мы должны блокировать интуицию и эмоции.
Исследование мозга людей, говорящих на неродном языке, показывает, что те же самые области мозга — главным образом, в предлобной коре — активизируются при использовании второго языка и при рациональном мышлении.