1 сентября ушел из жизни любимый писатель миллионов бывших советских и современных детей — Владислав Петрович Крапивин. Молодые читатели восхищались его книгами, а взрослые критики постоянно искали (и часто находили) в них скрытый смысл. Кто-то обвинял его в непринятии основ педагогики, кто-то видел в нем отчаянного моралиста. Особый стиль Крапивинской фантастики невозможно не узнать и не любить, даже самые старые его произведения и сегодня остаются актуальными и понятными детям и подросткам.
- Настоящий человек-эпоха
- Это правда, что вы сын священника?
- В те годы многие честные люди оказались под гнетом системы. Ваш отец – не исключение?
- Раньше ваша «Каравелла» была известна по всему Союзу, а теперь о ней никто не пишет, да и в интернете информации не найти
- Сейчас уже полным ходом идет создание современных пионерских организаций. Это спасет ситуацию?
- Почему вы почти никогда не ездили за рубеж?
- Вы удивительно оптимистичный человек. Как вам это удается?
- У каждого бывают моменты грусти, горечи. Что вас утешает?
- Вы что-то пишете сейчас?
Настоящий человек-эпоха
Родился Владислав Петрович Крапивин в далеком 1938 году на Урале, в Тюмени. Он окончил свердловский университет им. Горького, факультет журналистики и стал активно печататься. Однако знаменит на родине Крапивин стал раньше, чем издал первую книгу. Он создал ребячий отряд в поселке Уктус, который уже скоро прославился под названием «Каравелла». Это было что-то наподобие Тимура и его команды, только гораздо раньше и не в книге, а в реальной жизни.
В возрасте 26 лет Владислава Крапивина приняли в Союз писателей. Уже в 1974 году ему вручили премию Ленинского комсомола – главный знак отличия в те годы. В 2013 году автору присудили премию Президента РФ в области литературы и искусства. Его вклад в развитие детской литературы трудно переоценить. Крапивин за свою жизнь написал 100 книг. Незадолго до кончины Владислав Петрович дал интервью, в котором поделился воспоминаниями о своей жизни и творчестве.
Это правда, что вы сын священника?
Когда я окончил первый курс университета, мы поехали с мамой к моей старшей сестре в Ханты-Мансийск. Родители давно были разведены, я привык к отчиму, а тут вдруг мама решила пооткровенничать. И вот, мы на палубе теплоходика старенького, и тут она говорит: «Я скажу тебе кое-что про твоего папу…».
— Регулярная проверка качества ссылок по более чем 100 показателям и ежедневный пересчет показателей качества проекта.
— Все известные форматы ссылок: арендные ссылки, вечные ссылки, публикации (упоминания, мнения, отзывы, статьи, пресс-релизы).
— SeoHammer покажет, где рост или падение, а также запросы, на которые нужно обратить внимание.
SeoHammer еще предоставляет технологию Буст, она ускоряет продвижение в десятки раз, а первые результаты появляются уже в течение первых 7 дней. Зарегистрироваться и Начать продвижение
Это прозвучало так таинственно, я подумал, что он, наверно, был врагом народа, участником Белого движения. Так я и спросил: «Он был белым офицером?» А мама замахала руками: «Нет, нет. Он был священником». Я даже как-то разочаровался, буркнул что-то вроде: «Делать ему было нечего, что ли?».
Уже позже я узнал его подробную историю. Мой отец в начале 1920-годов окончил школу в Вятке, его родители были католики, очень верующие. Его мама упросила его выучиться именно на православного священника, чтобы всегда «иметь кусок хлеба». Потом папа и мама встретились, поженились, отца отправили на службу в село Филиппово. Его очень любили прихожане, слова никто плохого не сказал. И тут вдруг его арестовали.
В те годы многие честные люди оказались под гнетом системы. Ваш отец – не исключение?
Да, его посадили в 1933 году. Каждую неделю мама ездила к нему на свидания. Вдруг он неожиданно вернулся – в 1934 году. Несмотря на угрозы, он опять стал служить в церкви. Оказалось, среди священников «затесался» провокатор. Он вывел папу из себя, а потом просто «сдал». Даже владыка не смог защитить его, да и не слишком хотел: никто не желал рисковать.
Однажды домой к папе пришел уполномоченный НКВД, из своих, местных. Он просто сказал: «Отец Петр, вы честный и добрый человек. Я в Бога не верю, но вас уважаю, поэтому прошу: собирайтесь и прямо сейчас уходите из села. Вас арестуют сегодня же ночью. Будет тюрьма». Папа уехал в Вятку, устроился в артель. Потом мама туда приехала, они стали снова вместе жить. Потом папа отказался от сана, пошел в школу учителем, а через 4 года родился я. Так что, официально я сын педагога, а не священника.
Раньше ваша «Каравелла» была известна по всему Союзу, а теперь о ней никто не пишет, да и в интернете информации не найти
Просто это никому не интересно сейчас. Как-то я просматривал Интернет перед 1 сентября, что волнует людей? Все обсуждают школьную форму и поборы, как будто у школы нет более важных проблем. Я выскажу непопулярную мысль, но я бы вернул образование начала 1960-х годов. Тогда была особая методика, программа, даже совсем другой ритм школьной жизни, атмосфера товарищества.
Что мы имеем сейчас? Программа сложнейшая, а дети – каждый сам за себя. Привыкли уже учиться под прицелами видеокамер, даже считают нормальным, когда их перед ЕГЭ обыскивают. Но это ужасно! Дети разучились общаться и дружить, учиться не любят и не умеют, хотя возможностей теперь для этого больше. Технологии доступны, но их не умеют использовать правильно, все проходит мимо, информация не усваивается.
— Разгрузит мастера, специалиста или компанию;
— Позволит гибко управлять расписанием и загрузкой;
— Разошлет оповещения о новых услугах или акциях;
— Позволит принять оплату на карту/кошелек/счет;
— Позволит записываться на групповые и персональные посещения;
— Поможет получить от клиента отзывы о визите к вам;
— Включает в себя сервис чаевых.
Для новых пользователей первый месяц бесплатно. Зарегистрироваться в сервисе
Сейчас уже полным ходом идет создание современных пионерских организаций. Это спасет ситуацию?
Нет, потому что неправильно задана тема, идея не та. В советские годы тоже существовало (негласно, конечно) две пионерские организации. Одна была именно детская, с настоящими вожатыми, походами, отрядными делами, а другая – формальная. Это была как бы ненастоящая организация, для завучей и директоров, для галочки, с одной задачей: «учитесь и слушайтесь». Сегодня возрождают именно такую форму пионерии, организацию для педагогических тетушек.
Почему вы почти никогда не ездили за рубеж?
Я никогда не страдал страстью к далеким путешествиям. Я рано понял, что по всему миру все одно и то же. Любил всегда ездить в Севастополь, жил там одно время даже. Это был город моей мечты детства, я боготворил его с момента, как прочитал «Малахов курган» Сергея Григорьева. Для нас, послевоенных мальчишек, это было что-то вроде настольной библии.
Вы удивительно оптимистичный человек. Как вам это удается?
Да никак не удается. Я не думаю об этом, не храню оптимизм специально, как какую-то вещь. Например, мне звонят ребята из той старой «Каравеллы» и говорят: «Мы выходим!» Они всегда на позитиве, в движении: то гонки, то поход. Я к окну подхожу и вижу: летят красивые мощные парусники по синей воде. Многие я строил вместе с ребятами своими руками. И как-то само собой верится в лучшее, настроение идет вверх, улыбка, жажда жизни.
У каждого бывают моменты грусти, горечи. Что вас утешает?
Вот этот стеллаж. Это мои авторские экземпляры, тут всего около пятисот изданий. Эти книги есть, они родились и вошли в сердца и души людей. Они никуда уже не денутся, что бы не стало со мной. Я иногда перечитываю свои книги. Вот хочу еще прочитать «Трое с площади Карронад», вернуться во время, когда был написан «Самолет по имени Сережка».
Вы что-то пишете сейчас?
Понемножку пишу. Но уже точно знаю, что ничего нового не смогу сказать. Ничего странного, я в строю с пером наперевес уже шестьдесят лет. Писать хорошо уже тяжело, а посредственно не хочу. Будет неприятно видеть рецензентов с их едкой ухмылочкой: «Да, Крапивин уже не тянет». Или напишут так: «Неплохо, но возраст сказывается…» Этого я не хочу. Пусть останутся те произведения, что есть: самые честные, сильные, настоящие.
Нашли нарушение? Пожаловаться на содержание